Дорогих и любимых. Сквозь века. Сегодня военными воспоминаниями, передающимися в семье из поколения в поколение, делится специалист информационной службы молодежного центра «Кострома» Любовь Володина. Непростые истории – о голодном детстве, страхе оккупации и о том, что увиденное на войне не забывается никогда. Все здесь. И все – правда. 

Каждый памятник неизвестному солдату – это  память и о моем прадеде тоже

В нашей семье хранится немало воспоминаний о Великой Отечественной войне. Кого-то из моих дедушек и прадедушек, бабушек и прабабушек война застала в детстве, кого-то уже во взрослом возрасте. Но всем им пришлось перенести горести и лишения, голод  и страх военного лихолетья. И все они сегодня – наша гордость и пример. 

Больше всего воспоминаний сохранилось о моей бабушке Галине Алексеевне Диановой. Сейчас ее нет с нами. Но тепло ее души и по сей день согревает и оберегает всех нас. Я знаю, я чувствую.

Когда началась война, ей было девять лет.  Отца – Алексея Александровича Шанского – призвали на фронт. И в деревне Передино  Галичского района Костромской области она осталась со своей матерью и младшей сестрой.  Учиться, работать, отправлять посылки на фронт, ждать Победы и… возвращения папы. Однако отцу вернуться было не суждено. От него пришло лишь одно письмо – летом 1941 года. А уже осенью почтальон доставил извещение о том, что Алексей Шанский пропал без вести.  Конечно, надежда умирает последней, но в страшной мясорубке под Москвой в жестоком  сорок первом пропал без вести – значит, … погиб. Мы пытались найти информацию о том, где может покоиться прах прадеда. Но безрезультатно. Поэтому  каждый памятник неизвестному солдату – это  вечная  память и о моем прадеде тоже.  

В войну они совсем не ели хлеба

Моей прабабушке Марии (супруге пропавшего без вести Алексея Шанского) было невыносимо тяжело. Ради фронта и Победы, ради своей страны, ради своих дочерей она трудилась от зари до зари. Трудились и дочки. Во время войны бабушка Галина училась в деревенской школе, в начальных классах.  Не было ни чернил, ни тетрадей. Она часто вспоминала, что писали свекольным соком на старых газетах – между типографских строк. И, несмотря на сложности и голод (бабушка и ее сестренка с нетерпением ждали весну, чтобы бежать собирать  съедобные полевые травы и цветы), осознавала, что учиться надо. Старалась  - и окончила четвертый класс отличницей. А вот учиться в пятый класс нужно было идти в соседнее село, за семь километров. Это был все еще военный 1944 год. И мама ее не отпустила. Средств на дорогу и питание  не было, а на колхозной ферме матери нужна была помощь. Подросшая Галина по меркам военного времени уже вполне могла трудиться вместе со взрослыми. Целый год моя бабушка (тогда еще двенадцатилетняя девочка) ухаживала за телятами. Учиться дальше она пошла уже в 1946 году. С чистой совестью и с гордостью за свой народ, который разгромил фашизм и спас мир от порабощения.

... Бабушка рассказывала, что в войну они не ели хлеба. Совсем. Его просто не было. А когда летом 1945 года в деревню пришла первая за годы машина с хлебом, то купленную буханку всей семьей съели буквально за минуту. На последние деньги купили вторую.  Такое счастье было! «Хотя хлеба-то в хлебе не было, примешивали в тесто траву-лебеду, но вкус этот не забуду никогда», - говорила бабушка.

Вместе со своими одноклассницами во время войны она вязала для солдат Красной Армии варежки, перчатки, носки. Зачастую детям того поколения и самим надеть было нечего, но они знали, что солдатам на фронте тяжелее в сотни раз. И дети старались, забывая о себе и… о детстве.

Вернулась из блокадного Ленинграда – не узнала даже мама

Мой дедушка, будущий муж бабушки Гали  - Анатолий Федорович Дианов в действующую армию был призван в 1944 году. О войне рассказывать не любил. Из его немногочисленных рассказов дочки, а потом уже и мы, внуки, узнали, что самым душераздирающим зрелищем для них, юных солдатов, были освобожденные из концлагерей люди.  О бесчеловечности фашизма он судил именно по тем изможденным, замученным, запуганным пленным. 

Сестра дедушки Анатолия  - Анфиса Федоровна -  еще до войны уехала в Ленинград, работала там на одном из крупных предприятий. И в сорок первом году вместе со всеми жителями города на Неве оказалась в кольце блокады. Но судьба сохранила ее жизнь:  ей удалось благополучно эвакуироваться. До своей деревни она добиралась несколько  месяцев. Исхудавшая и голодная,  наконец-то дошла до родного дома. На стук в дверь вышла ее мама и спросила: «Девушка, вам кого?» Не узнала.

От немцев  детей прятали в лесу

Моя другая бабушка – Анна Владимировна Бресская (Асаевич) – в военное время тоже была ребенком. Она родилась, выросла и прожила всю жизнь в деревне Лукьяновичи Минской области Белорусской ССР.  Уже в 1941 году деревня попала под оккупацию. Немцы собирали местных детей  и увозили их на работы в Германию. Но бабушку спрятали в лесу, и ей удалось остаться на родине.  Из  Германии после войны вернулись не все ее ровесники. И все же были те, кому удалось выжить и прожить потом еще долгую жизнь. Я  счастлива от того, что мне  удалось встретиться в своей жизни с этими светлыми, добрыми людьми. Жалею только об одном: была еще ребенком и не сообразила расспросить об их военном детстве подробнее. А может, об этом и не надо спрашивать – слишком тяжелы воспоминания.
Дом бабушки Анны во время войны был сожжен. На пепелище осталась только швейная машинка. Она до сих пор является нашей семейной реликвией, передается из поколения в поколение. Сейчас хранится у ее дочери в Минске.
Отец бабушки Ани  - мой прадедушка Володя – прошел Первую мировую войну. Во время Великой Отечественной войны вовевал в партизанском отряде.  Был ранен. Осколок, попавший в руку,  военные хирурги так и не извлекли. И всю дальнейшую жизнь  это ранение отдавалось болью и жестокой памятью о войне.

Снайперская пуля сразила в мае сорок пятого

В нашей семье хранится память о еще одном доблестном солдате – Владимире Купревиче. Это дядя моей бабушки Ани. Он прошел всю войну и погиб в Берлине в апреле 1945 года. Великая Отечественная война стала уже второй войной в его биографии. До этого он прошел  Первую мировую войну. Говорят, на тот – первый в своей жизни фронт уходил с песнями. А в июне сорок первого, видимо, что-то почувствовал. И, прощаясь с родными на окраине деревни, заплакал: «Не вернусь». Увы, предчувствие сбылось. Его однополчанин рассказывал позже, что  в осажденном, но все еще сопротивлявшемся Берлине, Владимир приподнялся над окопом, чтобы рассмотреть рассвет. Тут и настигла его снайперская пуля.

…Пожалуй, моя самая главная семейная реликвия – это живущая в сердце память. Мне кажется, что я  лично знаю каждого, о ком написала в этих воспоминаниях. И знаю их  - молодыми, улыбающимися, добрыми, смелыми. И мне очень хочется, чтобы все у них сложилось хорошо, чтобы война не нарушила их планы и не исковеркала судьбы. Увы, так уже не будет. Тем важнее наша память и твердое осознание того, что война не должна повториться. Спасибо за мир, родные мои! Я помню. И я горжусь!